– Окна? – Подполковник всегда, когда разговор касается дела, немногословен.

– Окна без решеток. Но начинаются на фасаде с третьего этажа, а с остальных сторон со второго. Третий – это очень высоко. А подойти с лестницей – значит сразу показать себя и дать время защитникам подготовиться. Не успеешь забраться, как пристрелят. Есть еще одно окно на первом этаже, но оно выходит на сам шлюз. Туда не подобраться. Со стороны водохранилища – на втором. Тоже нет подхода. Там даже нет льда. Сильное течение. С правого от фасада бока два окна. Но перед ними двухметровый рукав. Как ров перед крепостью. Итак, ваши предложения?

– В каком звании господин Шпинько? – поинтересовался я, не глядя на наемника.

– Был капитаном...

Правильно. Он и сегодня утром был в форме капитана. Большего не заслужил.

– Докладывай, капитан, свои соображения.

– А что тут докладывать... – Капитан смеется, но по голосу чувствую, что он обиделся на меня. Не любит парень, когда отказываются ему руку пожать. – Подъехали, жахнули из «мухи» в дверь, сразу же во вторую. В первую комнату пару гранат. И вваливаешься следом.

– А если двери поставили все же сейфовые?

– Подъедем, посмотрим...

– Много ты увидишь. Для сейфовой двери ставится отдельный каркас. Он может быть поставлен в тамбуре за простой передней дверью, чтобы не нарушать кладку. Пробьешь из «мухи» фанеру и застрянешь до тех пор, пока ОМОН не подъедет.

– Кумулятивной гранатой стрелять, – капитан настаивает на своем.

Можно было бы и согласиться с ним, если бы знать точно, что там стоит сейфовая дверь. И сразу обречь все усилия Гавроша на провал. А если сейфовую дверь не поставили? Это значит – своим согласием я приговорил бы постового мента на шлюзе. Потому что если его не уложат через дверь выстрелы гранатомета, то уложат потом гранаты, которые Шпинько собрался бросать для расчистки прохода.

– Ты в каких войсках служил? – спросил Проханов.

– А что?

– Ничего. Отвечай, когда старший по званию спрашивает. Он спрашивает не ради собственного любопытства. Понял?

– Танкист.

– Тебе только на танке и ездить. Танком двери прошибать. И то было бы мало толку. Сейфовая дверь изнутри засыпается песком. Какая к черту кумулятивная граната...

Только тут до меня дошло, зачем наш командир так поспешила выплатить пару тысяч баксов.

– Мария, – спросил я, – ты хочешь послать на штурм шлюза меня с капитаном?

– Мало у меня людей. Если очень сильно просить будешь и докажешь мне, что вдвоем вам не справиться, могу еще одного человека дать. Но тогда мне придется совсем оголить один из участков. Потому и думаем вместе, как лучше все сделать. Может, сможете все-таки вдвоем?

– С этим? Исключено... – сказал я категорично. – В бой идут с людьми, на которых надеются. В которых уверены. Дай мне Исмаила.

– У Исмаила индивидуальная задача. Он работает с «винторезом». Там нужен именно снайпер. И именно специалист по автотранспорту. Исмаил закончил в Питере автомобильный институт.

– Могу я спросить, что у него за задача?

Она глянула на Мусу. Я понял, что Муса, как и говорил мне открыто, спецназовцам не доверяет. И они уже спорили насчет этого с Марией.

– Нам необходимо взять заложников. Чем больше их будет, тем лучше.

– А зачем вообще заложники? Разве мало одной угрозы взрыва?

– Заложники будут прикрывать наш отход отсюда. Без заложников, как только мы покинем здание и ликвидируем угрозу взрыва, нас просто перестреляют.

– Разумно. А зачем снайпер-автомобилист?

– За плотиной конечная остановка автобуса. Обычно в автобусе народу мало. Надо прострелить очередному автобусу двигатель так, чтобы он не смог выехать с остановки. И это должно быть незаметно со стороны. Тогда в следующем автобусе соберется народ с двух рейсов. Этого нам для прикрытия хватит.

– Как он прострелит двигатель?.. Это ерунда... – Капитан, похоже, тоже не в курсе всей операции. А ему очень хотелось бы, чтобы мнение танкиста послушали.

– У него есть «СП-6»? – спросил Леня.

– Есть, – ответил я за Марию. – На целый автопарк хватит. И еще на роту самоходок.

– Что такое «СП-6»? Из винтовки прострелить двигатель? Вы что, за дураков нас держите? – заволновался Шпинько.

Муса обеспокоенно заерзал перед компьютером. Очевидно, эта деталь операции была придумана Гаврошем, и одноногому очень хотелось бы, чтобы специалист поставил ее на место.

– Майор правильно сказал, – поддержала меня Мария. – «СП-6» пробивает броню самоходной установки и выводит ее двигатель из строя.

– Не поверю! – Капитан упрям, как и всякий хохол.

– А тебя никто и не заставляет верить, – сказал я. – Хорошо, Мария, тогда дай мне подполковника. С ним у нас получится лучше. На капитана надежды никакой...

Капитан фыркнул, как кошка, и посмотрел на подполковника явно с пренебрежением. Худощавый, хотя и очень жесткий, Леня не слишком эффектно смотрится рядом с капитаном.

– Там будет трудно с одной рукой... – Она старается говорить корректно. – Я думала отправить его в автобус за заложниками.

– А мы сейчас придумаем, что сделать, чтобы облегчить подполковнику жизнь. Мы же еще не решили, как в само здание проникнуть.

– Да, это главное! – подал «командирский» голос Муса. – Спорить будете потом.

– Это делается элементарно. – Леня всегда соображал хорошо. – Проникать только там, где не ждут. Иначе сразу нарвемся на очереди.

– Окна, – сказал я категорично. – Сразу на второй этаж.

– Только окна! – вслед за мной повторил Проханов.

– А как подойти с лестницей? – Капитан откровенно посмеивается. – Это только иной способ приготовить ментов к стрельбе. Тогда они и на втором этаже вас встретят подготовленными.

– Машина, – показал Леня в окно. – «КамАЗ».

– Машина повезет взрывчатку. – Шпинько не унимается. – Ее просто опасно подставлять под шальную пулю. Тогда все грохнет.

– Тент снизу прокладываем досками, – предложил я, не обращая внимания на мнение дилетанта, и показал в окно, где стоял, присыпанный снегом, штабель половой доски. – Чтобы можно было поверху разбежаться и оттолкнуться. Край досок не укрепляем снизу, чтобы работали, как трамплин. С противоположного бока вырезаем в брезенте окна, которые легко распахнуть и через них выбраться. Сколько там, говоришь, два метра? Машина ставится близко к перилам, мы прыгаем с тента в окна, и дело сделано.

– А если кто-то выстрелит в машину? – поддержал капитана Муса. Они, похоже, нашли общий язык.

– Детонаторы надо загрузить в другую машину. Хотя бы в мою. Поставить в лесу недалеко от шлюза. Она подойдет позже, когда дело будет завершено. И вообще, возить детонаторы вместе со взрывчаткой очень рискованно. Техника безопасности это запрещает.

– Вот и все, – спокойно констатировал подполковник. – И никаких проблем.

– Есть еще одна проблема, – вспомнил я, что мне будет необходимо связаться с Асафьевым. – Какая у шлюза связь с внешним миром?

– Телефон. Тянется «воздушка». – Мария махнула рукой и улыбнулась. – Сегодня в обед был такой сильный ветер, что сломал дерево и оборвал ее.

– Дерево большое?

– Нет. Но обрыв ликвидировать сразу невозможно.

– Но на плотине довольно оживленное автомобильное движение. Кто-то может увидеть момент захвата и поднять тревогу. Сколько времени необходимо на минирование шлюза?

– Около десяти минут. Мы просчитывали.

– Группа поддержки сможет столько продержаться?

Мария переглянулась с Мусой.

– Мы продержимся... – сказал он.

И тогда я заподозрил, что Муса просто бахвалится. Если подойдет воинская часть или даже ОМОН, защитников быстро сомнут. Если только у них нет достаточных сил и огневых средств. Тех сил и средств, о которых я не знаю.

Мы опять переглянулись с подполковником. Он подумал о том же. А чтобы наш молчаливый разговор не поняли неправильно, я сказал:

– Тогда вопрос решен. Когда приступаем?

– Немедленно.